Лазурный Берег - Страница 28

— Нет, но… — Если бы у нее были какие-либо идеи, Рита высказала бы их раньше. Атак… — Ты хоть представляешь, сколько лет нам дадут, если поймают?

— До двух лет, — обнадежил ее он. — А если выяснят, что мы были в сговоре с группой лиц, то до пяти. Только нас не поймают и ничего не выяснят.

— Не верю, — буркнула Рита. Единственными ее противоправными деяниями были набеги в соседский сад, когда семья выезжала на отдых в Беркшир, где имелся крохотный домик; да и то Рите тогда было лет шесть, не больше. И яблоки у соседей были замечательные и малина самая крупная в городке, так что можно себя оправдать. А вот иметь проблемы с законом в таких серьезных областях Рита побаивалась.

— Успокойся, пожалуйста. — Мэтью накрыл ее ладонь своей. — В Англии не нарушать закон сложновато.

— Мы не в Англии, — напомнила Рита.

— Тем более. Я же не к убийству тебя понуждаю и не к хищению в особо крупных размерах. Мы просто перейдем границу и приедем в Лондон, чтобы избежать кучи проволочек. Никто ничего не узнает.

— Да, многие себя этими словами оправдывают…

— Рита, ты пессимистка, право слово! Неужели это такой страшный план?

— Не знаю, — честно сказала она.

Рита и правда не знала. Вообще-то она считала себя законопослушной гражданкой и не хотела, чтобы на ее совести было какое-нибудь темное пятно. Но можно ли приравнять предложенный Мэтью план к таким вот пятнам? Что правомерно, а что нет? С точки зрения закона ответ ясен: это нарушение. С точки зрения совести, личного удобства и мрачных предчувствий по поводу предстоящей возни, если Рита сейчас откажется, ничего страшного. Что важнее — совесть или практика?

Рита как-то до сих пор не сталкивалась с такими проблемами. Криминальные структуры на ее маленькие поликлиники не наезжали. С законом тоже не было никаких проблем, даже взятку ни разу в жизни давать не приходилось. Дейк этим занимался, пока они вместе работали, а потом просто необходимости не возникало. Совесть была чиста. И вот Мэтью предлагает пожертвовать совестью в угоду удобству, и он, наверное, прав. Рита тряхнула головой. О чем она думает? Конечно же он прав! Неужели ей хочется вернуться в Лондон через неделю или две? Ну, пусть меньше, деньги значительно убыстряют процесс, но ведь сколько нервов будет потрачено!

— Ты прав, Мэтью, — сказала она. — Ты во всем прав, это я излишне щепетильна.

Он улыбнулся. Как приятно наблюдать, как мужчина решает твои проблемы! Нет, Рита ни за что бы не променяла радость быть женщиной на неведомое удовольствие быть мужчиной. Хотя, наверное, им тоже приятно защищать слабый пол. Но быть защищенной — это… тепло и пушисто, вот как. Пусть даже и немножечко противозаконно.

— Рассказывай подробнее, — нетерпеливо сказала она. — Кто нас встретит, где, как?

— Мой друг, Остин Шэнкс, будет ждать нас на трассе Париж — Лондон и довезет до самой столицы. Я его попросил. Кстати, Остин сотрудник Казначейства.

— И он согласился на такую авантюру?! — ахнула Рита.

— Да. Так что тебе незачем терзаться муками совести, если уж сотрудники госструктур так поступают.

— Но как… как же можно…

— А вот так, — пожал плечами Мэтью. — Рита уже, по-моему, стоило выяснить для себя, что мир далеко не идеален.

— Нуда, в моем-то старческом возрасте…

— Господи. Да не намекал я на возраст! Совсем! — Мэтью картинно закатил глаза и вдруг засмеялся. — Какие вы, женщины, непредсказуемые. Как же с вами интересно поэтому… Так вот, везде одно и то же. И воруют, и нарушают, и закон обходят из соображений удобства, не мы первые, не мы последние.

— Но это так цинично, Мэтью! И так просто!

— Время такое — циничное и простое, только успевай оскаливаться. — Он пересел к Рите, обнял ее за плечи. Ветер, летящий из полуоткрытого окна, которое опустили вопреки правилам, взъерошил его волосы. — Рита, пожалуйста, давай не будем терзаться по такому мизерному поводу. Да, нарушение государственной границы карается законом, но ведь у нас не самые идеальные законы в мире, твое душевное спокойствие мне гораздо дороже. К тому же нарушение чисто условное. Ты не преступница, просто немного безалаберная гражданка Великобритании. Не думаю, что за это посадят в тюрьму, да и угроза не такая уж страшная. Ты можешь позабыть об этом.

Рита не считала, что все вот так просто. Все было гораздо сложнее, и что-то ее сильно беспокоило в рассуждениях Мэтью, что-то было не так, но размышлять об этом уже не было времени и сил — поезд летел как стрела, проносились мимо леса и поля, а руки и губы Мэтью уже начали путешествие от плеч Риты вниз…

— Мэтью, — сказала Рита, чуть задыхаясь, — ты уверен, что это надо — здесь, сейчас? А вдруг кто-то придет?

— Никто не придет.

И Рита закрыла глаза. Ветер, пробравшийся в купе, был сладкий-сладкий, и чем он только не пах: солнечной хвоей, теплыми листьями и цветами какими-то, лесными озерами и темной тиной, землей и душистыми травами. Пах кислым железом — от рамы велосипеда, стоявшего у домика на переезде, и молоком — от коров, лениво жующих свою жвачку. Руки Мэтью зажигали в теле Риты маленькие костры. Она повернулась, чтобы ощутить его губы на своем лице, на своих губах. Бог с ней, с этой английской границей, зачем думать о ней сейчас, когда Мэтью рядом и он все сделает для нее, Риты, и даже больше чем все, потому что описать словами то, что происходит между ними, невозможно…

Рита вдруг вспомнила, как они с Дейком ездили в свадебное путешествие в Рим — через несколько месяцев после рождения дочери. Тогда им повезло войти под своды собора Святого Петра, когда там почти не было туристов. Рите мало что запомнилось, осталось в памяти только ощущение громадного пространства и удивительная тишина, которая охватила ее, когда она стояла в снопе света, падавшего из-под невообразимо высокого купола. И еще теплые огоньки свечей, такие маленькие и живые в необозримом пространстве… И Рита не могла понять сейчас, почему ей вдруг вспомнился этот храм здесь, в поезде. Подрагивающие стены и пол купе, бутылка с минеральной водой позвякивает на столе, и свет вовсе не такой, летят по вещам и людям солнечные пятна, но внутри — то самое спокойствие, которое она испытала тогда. Спокойствие при всплесках страсти, при головокружительных ощущениях, которые у нее вызывали руки, губы, все тело Мэтью. Да ведь это из-за него, конечно же из-за него, и Рита была очень благодарна ему за это — только не знала, как сказать.